Об этой книге модно говорить — и если бы это было мотивом для рецензии, то клише уготовлены: книга–путешествие по телу белорусской девушки Вероники, мозаика в духе Кортасара... Но если есть литература, формалистические изыски вторичны. Вполне допускаю, что кто–то прочтет роман Альгерда Бахаревича как жестко реалистичный, несмотря на параллельный мир в духе пелевинского «Принца Госплана» и антиутопические пассажи в духе Замятина. Потому что есть главное — попытка осмысления своей эпохи и героя этой эпохи. Есть та необходимая боль, которая вдруг оправдывает «неаппетитные» и гиперболизированные фрагменты (хотя автор, культивирующий себя как мизантропа, в этом «грехе» никогда не признается, может, даже самому себе). Смиритесь, сторонники «сугубо положительных героев», на подвиг зовущих, — коллективный портрет постсоветской эпохи не составить из клонов Мальчиша–Кибальчиша. Вероника, героиня романа «Сарока на шыбенiцы», выросла в поселке возле большого города, в люмпен–среде. Она — милая «средняя» девушка со среднестатистическими представлениями о мире. Живет в «хрущевке», в одной комнате с братом, ссорится с родителями, мечтает о зарплате, которая позволит покупать красивые кофточки, и, конечно, о красивой любви. Кто упрекнет ее за то, что попала на работу во властные структуры, занимающиеся борьбой с инакомыслящими, чем–то напомнившими мне персонажей Стругацких — читающих высоколобых «мокрецов»? Вины Вероники здесь не больше, чем у яркой сороки с картины Брейгеля Старшего, усевшейся на виселицу... Но всякая система действует благодаря ни в чем не виноватым рабочим деталям. «Сарока на шыбенiцы» — не легкое чтиво. В романе полно аллюзий, фрагментов не для слабонервных, не обошлось и без конъюнктуры. Я не знаю, что и как будет оцениваться из написанного моими современниками чрез сто, даже пятьдесят лет, и что будет считаться конъюнктурой тогда. Сегодня продвинутая молодежь читает Альгерда Бахаревича, кто — принимая, кто — нет. А белорусская литература живет, что и требовалось доказать.
Василий Аксёнов. Любовь к электричеству. Повесть о Леониде Красине. Москва, ЭКСМО, 2008.
Недавно рассказывала вам о подобной книге еще одного знаменитого диссидента — романе Владимира Войновича о Вере Фигнер, написанном в советские времена во имя заработка и ныне переизданном. Аксенов тоже не избежал соблазна — впрочем, это было престижно: написать роман для серии «Пламенные революционеры». В качестве героя он выбрал соратника Ленина Леонида Красина. Но если роман Войновича звучит как–то живо и современно, пробивая на рефлексии по поводу природы феминизма и терроризма, то роман Аксенова сух и каноничен. Хотя Аксенов оправдывал выбор тем, что Леонид Красин в отличие от большинства борцов за гегемонию пролетариата был настоящим денди и талантливым изобретателем. Впрочем, есть попытка оживить текст разветвленной сетью любовных историй в революционной среде (никакой эротики, само собой!), есть колоритные персонажи — особенно удался Горизонтов, силач, красавец и авантюрист с нежным сердцем. Сам же Леонид Красин запоминается не особо, оставшись «портретом на заказ».
Издания для обзора предоставлены книжным магазином «Академическая книга», Минск, пр–т Независимости, 72.
Комментарии:
(0)
Рейтинг: 