Например, в минувшую пятницу Григорий Полещук составил пару заслуженной артистке Беларуси Надежде Микулич в концерте, который прошел в зале Республиканского дворца культуры ветеранов. Зритель очень тепло принимал артистов, которые не только блестяще пели, но и искренне, с юмором общались с публикой.
После концерта Григорий Полещук дал эксклюзивное интервью интернет-газете Naviny.by.
- Десять лет назад ваша эстрадная карьера начиналась с песни Валерия Иванова на стихи Владимира Некляева "Люблю", которую зал восторженно принимал и сегодня. А как складывались дела в опере?
- В белорусскую оперу я пришел в 1988 году стажером, затем - на ставку солиста. А потом уволили по статье за прогул. В конце 90-х у меня появился контракт с Венским концертным агентством. Чтобы не было накладок, я заранее сообщал руководству свой график. Не могу сказать, что я был любимцем Сергея Кортеса, в то время директора и художественного руководителя Большого театра - на гастроли меня не брали. В 1999 году у меня получился большой простой - три недели не занят ни в одном спектакле. И вот приходит время - надо уезжать в Вену, о чем заранее знает руководство, а мне говорят: нет, не отпускаем, ты в этот день поешь. Но мою партию знают еще два артиста. В чем проблема? В общем, я уехал. В Вене кроме участия в концертах тогда была презентация моего первого диска, и пропустить это событие я не мог.
Вернулся в Минск, мне говорят: ты уволен. Наверное, ожидали, что буду каяться, проситься обратно, бегать, жаловаться. Но нет. Мне было где работать.
- Вот как, оказывается, становятся солистами западных театров.
- Не знаю, кто и зачем придумал эту формулировку - солист Венской оперы, это не соответствует действительности. В нашем восприятии солист оперы - это человек, находящийся в штате театра. У меня, как уже говорил, контракт с Венским концертным агентством, поэтому я действительно чаще выступаю в Австрии, но также и в других странах Европы. До недавнего времени, имея много работы в Европе, на родине официально считался безработным.
- А теперь где работаете?
- Преподаю на четверть ставки вокал в Белорусском университете культуры. У меня два ученика - Александр Змачинский и Егизар Фарашян. На самом деле учеников больше, но они неофициальные. Хорошие ребята, правильные, понимают, что пению надо учиться. Знаю, сколько по-настоящему стоит обучение пению, поэтому денег с них не беру. К счастью, могу себе это позволить, все-таки не самый бедный человек…
- Григорий, а кто вас учил пению?
- Мне посчастливилось учиться у одного из лучших педагогов - светлой памяти Анатолия Михайловича Генералова. Все его ученики остались на сцене и довольно успешны. На мой взгляд, самая потрясающая его черта как педагога - он не мешал ученикам петь, не давил на нас, а развивал наши способности. Среди его последних учеников - Петя Елфимов, Владимир Мороз.
- Вам нравится преподавать?
- У меня это получается.
- Где вы последние 10 лет больше проводите времени: за границей или в Беларуси?
- Не считал. Первый год после увольнения из Большого театра работал только за границей. Все думали, что я там и живу. Потом начали появляться разные проекты. В этом году, могу сказать, у меня пополам работы в Беларуси и Европе.
Кстати, совсем недавно вместе с Еленой Синявской и Олегом Гордынцом выступал на концертах, приуроченных ко Дню машиностроителя перед работниками МАЗа и моторного завода. Опасался: кому мы там нужны с классическим репертуаром. Как же я ошибся! И как я рад, что люди, которых телевидение и радио потчуют попсой, тянутся к хорошей музыке. Нам кричали "браво" и дарили цветы.
- Западная публика вас принимает тоже на ура. А как складываются отношения с директорами театров, режиссерами, дирижерами, то есть людьми, от которых зависит, какая партия вам достанется в спектакле?
- На Западе всему основа контракт. Что в нем прописано, то выполняешь и получаешь. Никакие личные, дружественные отношения ни на что не влияют. Там главные люди - артисты, а не администрация, это у нас у директора театра несколько заместителей и раздут вспомогательный штат.
В последнее время в Европе у меня в основном концерты. Понимаете, там совсем другое отношение к своим. В спектакле прежде всего партии получают местные артисты. И только потом - иностранцы. Каким классным артистом бы ты ни был, но если ты иностранец, твой номер всегда - второй. Это правильно. У нас первые - кто угодно, только не свои. Это проявляется и в том, что никому здесь не надо что-то новое, креативное. Ожидают, чтобы кто-то что-то сделал, а мы скопируем вместо того, чтобы самим быть первыми.
В 1996 году с оркестром радио камерный состав исполнителей, в том числе и я, записали популярный классический репертуар, назвали все это "Симфоньеттой". Сделали программу, но дальше ей не было никакого хода. А вскоре Басков записал этот же репертуар. Все всполошись: и нам надо! Так у нас это было сделано на четыре года раньше!
- Работая в Европе, вы остались в Беларуси. Но ведь очень много музыкантов навсегда уезжает из страны, и это уже невосполнимая потеря для белорусского искусства.
- Зато приобретение для мирового! Володя Мороз в свое время по точно такой же схеме, как я, был уволен из оперного театра. Не много здесь было у него работы. Уехал в Питер к Валерию Гергиеву, и уже через три месяца ему доверили партию Андрея Болконского, взяли на гастроли в США. И таких примеров много.
- Если говорить о доходах артиста, имеющего контракт в Европе и зарплату в белорусской опере, то…
- Лучше уехать. С другой стороны, можно работать в Беларуси и иметь хороший западный ангажемент. Но у нас не любят успешных и востребованных…
- Поскольку вы исполняете и эстрадный репертуар, то, вероятно, следите за тем, что происходит на нашей эстраде?
- К сожалению, белорусская эстрада, по большому счету - самодеятельность, в лучшем случае - добротная. Это и ко всему СНГ относится, профессионального пения ничтожно мало. Все эти стриптиз-группы, какое они имеют отношение к пению? Знаете, для чего нужны танчики на сцене?
- Чтобы скрыть отсутствие голоса, отвлечь внимание публики.
- Совершенно верно. Великая Эдит Пиаф говорила, что она специально надевает простое черное платье, чтобы не отвлекать публику от голоса и пения.
Не знаю, кто занимается в Беларуси постановкой номеров. Как так можно: артистка поет о расставании, а балет в это время показывает нечто противоположное. Из всего, что видел в Беларуси, только у Искуи Абалян танец балета соответствует содержанию текста песни.
- Кого из белорусских артистов эстрады вы считаете профессионалами?
- Их немного, на мой взгляд: Надежда Микулич, Инна Афанасьева, Искуи Абалян, Валерий Дайнеко, Петр Елфимов.
- В чем видите самую большую проблему нашей эстрады, почему так мало профессионалов?
- В том, что у нас уделяют внимание костюмам, промотурам и еще бог знает чему, но никто не думает о пении. А пению надо учиться. Lara Fabian, Сeline Dion, Michael Buble не скрывают, что до сих пор занимаются с педагогам по вокалу. Практические все западные звезды постоянно занимаются, и это - профессиональный подход к делу.
- Но вернемся в оперу. Бываете ли в Большом театре? Как вам ремонт?
- Зал удобный, хорошие сидения. Отличная современная сцена. Холлы, считаю, и до ремонта были шикарные. Теперь там другой мрамор, новые светильники. А вот акустика не самая лучшая, говорят, денег не хватило. В оперном театре можно сэкономить на отделочных материалах, но не на звуке! Нигде нет такого безобразия!
- Как артиста вас что-нибудь радует на родине?
- Да. Люди. Несмотря на титанические усилия радио и ТВ по уничтожению культуры, выраженной в трансляции попсы, шоу с подсадными утками и низкопробных сериалов, люди все-таки не поддаются отупению и ходят на нормальные концерты, спектакли.
Комментарии:
(0)
Рейтинг: 