И вдруг она меняет все это на этноджаз, жанр куда менее популярный, нестандартный, для публики, пожалуй, искушенной, жаждущей экспериментов — и едва способной хотя бы частично (даже количественно) заменить тех, кого приручила «Индига»... Руся с любопытством разглядывает меня своими русалочьими глазами (мол, стоит ли что–то объяснять, когда можно просто послушать музыку «Аканы» — новой Русиной группы) и рассказывает о концерте, который она и ее друзья устраивают 5 июня в Театре эстрады:
— Весной у «Аканы» был концерт с «Дягилев–бэндом» в Германии, куда нас пригласил Максим Дягилев сделать совместный фестиваль (там принято любое неординарное шоу называть фестивалем). Проект получился настолько успешным, что мы решили привезти его в Минск. Тем более что почти все музыканты «Дягилев–бэнда» — белорусы, уехавшие в Германию учиться, преподавать и записывать альбомы... Репетируем сейчас в интернете — созваниваемся через скайп и с помощью веб–камеры делаем дежурные записи. Конечно, в своем роде это изрядная музыкальная авантюра... Хотя на самом деле все очень серьезно! Ведь «Дягилев–бэнд» — это интересные джазмены, которые выступают по всему миру с самыми прославленными музыкантами. Например, гитарист Виталий Золотов играл с самой ДиДи Бриджуотер, а недавно на международном конкурсе в Италии его признали лучшим европейским гитаристом... Кстати, в Дортмунде с нами сейчас выступал басист, который сессионно играет с Розин Мерфи...
— А в Минске, насколько мне известно, к вам присоединится клавишник популярного минского джаз–бэнда «Яблочный чай»...
— Не так давно «Акана» записала с «Яблочным чаем» совместную композицию под названием «Жыта палавее» — это ритуальная песня, которую когда-то пели в наших деревнях, собирая хлеб. В итоге у нас получился эдакий музыкальный импрессионизм, очень своеобразное музыкальное высказывание, которое мы уже разослали по радиостанциям... А с «Дягилев–бэндом» музыканты «Яблочного чая» — давние друзья, много лет мечтали о совместном выступлении... Однако начать свой концерт мы планируем древними аутентичными песнями в оригинальном звуке, причем в народных костюмах, реконструированных по всем правилам, чтобы публика имела представление, как все это выглядело на самом деле. «Акана» покажет далее, как белорусская песня трансформируется в авангардный джаз, потом к нам присоединится «Дягилев–бэнд»... Словом, концерт будет очень насыщенный, красивый и радостный. Как и миссия самой «Аканы», которая, собственно, и привела меня в эту группу и задержала надолго. А миссия у нас такова: хотим, чтобы наши люди обратили наконец внимание на самих себя. Ведь мы, белорусы, постоянно куда–то стремимся — в Москву, Питер, за Буг... А дома столько прекрасного! Из белорусской культуры можно извлекать такие потрясающие вещи, каких ни один европеец не найдет в своей истории. Скажем, ритуальным белорусским песням, которые изучает «Акана», больше тысячи лет, и когда их поешь... Наверное, похожее чувство испытываешь, когда читаешь молитвы в храме, прямо в тот же момент ощущая, как внутри что–то меняется... Кстати, сразу после концерта мы с «Аканой» отправляемся в экспедицию — хотим записать древний ритуал русалочных песен, сохранившийся в Гомельской области, который, по нашим данным, больше нигде в стране не сохранился...
— А что обозначает название вашей группы? Насколько я знаю, в Африке есть такая народность — аканы. Еще это известная марка собачьего корма...
— Ну и пусть. А в Витебской области есть небольшое, но совершенно особенное озеро — Акана... Ирэна Котвицкая, руководительница нашей группы, очень любит воду. Это и моя стихия — специально к концерту 5 июня мастер из Гомеля даже делает мне окарину в виде рыбы... Опять же в восточной философии акана обозначает женское начало плюс здесь три первые буквы алфавита — сильные, открытые, феминные... Будто перед тобой открывается широкий коридор — входи и получай удовольствие! Когда я начала петь эти песни (причем абсолютно случайно: из «Аканы», которая собиралась на фестиваль, ушла вокалистка, и меня попросили заменить ее «на разок»), меня так проняло, что теперь я намерена заниматься этим до конца. И когда я превращусь в сухонькую старушку, думаю, все будет только круче. Представьте: выходит на сцену бабушка и поет песни, которым к концу моей жизни будет, допустим, уже не 1.000, а 1.080 лет...
— Ну это еще когда случится... Кстати, забыла поздравить с бракосочетанием! Слышала даже, что летом по этому случаю планируется «свадебный» концерт...
— Планировался... Свадьба у меня была альтернативной — думаю, никто еще в Троицком предместье не видел поющую невесту. Тем более поющую не что–нибудь, а грамотные ритуальные свадебные песни... Но концерт для всех — очень затратное мероприятие, и, как оказалось, мне сейчас важнее вкладывать деньги в группу, оплачивать записи, репетиции, а не устраивать пир на весь мир.
— А что с «Индигой»? Это уже навсегда «бывший проект»? Сколько поклонников у нее было...
— Поклонники–то были, но многие приходили на концерты не за музыкой, а за нашими эмоциями. Мы все были такие нервные, надрывные, у всех были какие–то странные любовные истории — это и выплескивалось на сцену... А потом как–то одновременно мы переросли свои рок–н–ролльные высказывания, повзрослели, одному захотелось играть джаз, другому — блюз... Но хоронить «Индигу» не стоит и забывать о ней — тоже. Пусть медленно и вкрадчиво, но мы работаем над новыми песнями. И хотя пока не уверены, что именно хотим играть, точно знаем, что хотим играть вместе!
А вообще, с музыкой можно делать что угодно. Например, в одном американском фильме я подсмотрела одну идею... Женская рок–школа! Причем девчонок там учат не только музыке, но и приемам самообороны, проводят специальные психотренинги... В финале — концерт для родных и друзей. Ученицы покидают школу обновленными, целеустремленными, с правильными идеями... Очень хотела бы сделать такую школу. Люди у нас ведь достаточно зажатые... Сравниваю своих с их европейскими ровесниками и вижу колоссальную разницу! В Европе человек к своим 20 годам переживает столько экзистенциальных кризисов, что к 30 это уже нормальная, зрелая личность, которая знает, чего хочет, умеет жить, как хочет. У нас, к сожалению, все иначе... Кстати, у меня уже есть партнеры в Германии, которые готовы помочь с такой школой. Может, и в Беларуси кто–то заинтересуется?
Комментарии:
(0)
Рейтинг: 
Пока комментариев нет