В 90–х Богдан Титомир (сначала с группой «Кар–мэн», потом соло) собирал стадионы, жители бывших советских республик смотрели на него кто с ужасом, кто с восторгом. В его выступлениях агрессивная маскулинная образность нагло и гениально сочеталась с посылами, идеологический градус которых находился на уровне спича на заседании райкома ВЛКСМ, а актуальность соответствовала передовице таблоида. Титомир стал, наверное, одним из первых успешных продуктов российских политтехнологов. Песня «Армия»: на сцене Титомир в латексной форме (!) и фуражке призывает всех стать настоящими мужчинами — сегодня эти кадры просто завораживают. Дальнейшие события разворачиваются в соответствии с маршрутом падающего бомбардировщика. Редкие кадры хроники предлагают нашему вниманию Богдана, который рассказывает о кармической связи с Че Геварой; далее — развеселый спор с Киркоровым «у кого «Хаммер» новее». Затем подозрительно ярое отстаивание святынь гетеросексуальной любви и витиеватые рассуждения о шоу–бизнесе: мол, на поверхности всегда непотребное плавает, а вот в глубине, среди водорослей, спеют жемчуга. В 2000–х он возвращается как певец и в новом амплуа — диджеевском.
...Наконец Богдан Титомир, неторопливый и кряжистый, входит в зал. На бильярдном столе, затянутом белой тканью, в компании флакона взбитых сливок и пары черешен извивается девица, пораженная боди–артом.
— Нормально, — одобряет Титомир и уходит в гримерку, эскортируемый парой пышно-грудых (ну кто ж со своим самоваром–то в Тулу, а?..).
Общаться с прессой музыкант не желает (казалось бы, не впору кочевряжиться), но, дыша духами и туманами, бормочет, помогая себе обильной жестикуляцией, в камеру:
— Будет не концерт, а ди–джей сет. Я пару песен спою, наверное... Впервые спустя 13 лет собираюсь выпустить сразу три новых альбома и DVD–диск с семью клипами.
Словосочетание «ди–джей сет», мягко говоря, покоробило — у нас и самих этого добра хватает. А неоднократно подчеркиваемое во время выступления «спою, если получится» и вовсе страшило.
Устаканившись за пультом, Титомир начал невнятное бормотание под аккомпанемент на предмет нынешних экономических трудностей: дескать, «кризис меня не касается, кризис мне только нравится». В следующей композиции диагностировал консьюмеристский подход к сексуальной жизни: аллитерационному рисунку его новой песни «Биксы любят баксы» мог бы позавидовать сам Хармс. Незамысловатые ритмы и речевые формулировки (обнаженные, как оголенный стоматологом зубной нерв, искренние до эксгибиционизма) плотно укутаны в садо–мазохистcкие одежды, через прорехи которых мерцает недремлющим оком жажда возмездия, почти религиозная. Титомир многолик. Когда на фоне извивающихся тел разной степени худобы, взмахивая кожаной плеткой, он сипит: «Грязные шлюшки будут наказаны», становится не по себе. Но когда певец добавляет «И все будут наказаны!», хочется немедленно каяться, причем так, чтобы еще епитимью наложили. Да построже!..
— Сейчас я спою вам свою старую–старую песню, — говорит Титомир под нос, а потом внезапно вздымает очи (очи в очках, чуть ли не лыжных, голова — в кепке). — Этой песне 25 лет... Мазафака, сколько я живу...
Иногда кажется, что певец не вполне осознает окружающую его действительность. Он непрерывно погружается в какую–то внутреннюю Кубу или Монголию, выкидывая в посюсторонний мир отчаянные и многозначительные реплики. Он поет еще одну свою старую песню (кажется, про боль), потом собственный кавер на нее же, перекладывает вещи из стороны в сторону и все больше молчит, превращаясь в ди–джея. Негустой танцпол редеет. На фоне Титомира снимается на «мыльницу» компания. Он не замечает. Юноша в клетчатой рубашке тычет кумиру в лицо блокнот и авторучку. Он не замечает.
— Тут настоящий андерграунд! — неожиданно восклицает музыкант, обращаясь куда–то вверх. То ли намекает на то, что клуб находится глубоко под землей, то ли вспоминает горьковскую «На дне», то ли это его такой de profundis (нечто глубинное)...
Публика все больше интересуется коктейлями... «Унц–унц–цнц» по Титомиру воистину невыносимо...
И все–таки Богдан Титомир — полуживая легенда. Он, как персонаж фильма «Рестлер»: воплощенный жизненный провал и страдание. Пускай тестостерон, который сочился из каждой поры его кожи, приходится теперь, верно, впрыскивать внутривенно. Пускай его стадионы наделали стадионы детей, а целевая аудитория теперь тащится от «последыша» Тимати. Пускай. Все равно он самый главный из плеяды угасающих «звезд». Стареющий, неповоротливый. Одинокий у ди-джеевского пульта — и пару дюжин странных персонажей, дрыгающих ногами под рифмованные мантры. Это уже не шоу, это греческая трагедия. Прошли годы, оказалось, что «делать, как я», делать, как все они, наверное, не стоило. Но вот в чем вопрос: как сейчас делать–то и что, собственно?
Комментарии:
(0)
Рейтинг: 
Средняя оценка участников (от 1 до 10) : Пока не оценено
Проголосовавших: 0
Проголосовавших: 0